КОГДА ЗАМЕДЛЯЕШЬСЯ И ПОЗВОЛЯЕШЬ УЙТИ ПОЕЗДАМ…

 

Несколько месяцев назад я впервые почувствовала ощутимую потребность замедлиться. Сознательно сбавить обороты и научиться проживать дни мягче. Перестать возбужденно грести от поворота к повороту между корягами и, сложив весла, вслушаться в тишину. 

Жизнь в своей щедрости напоминает лихого фарцовщика – готова день и ночь выглядывать из-за угла с характерным «псст, парень!», торгуя из-под полы заманчивыми предложениями. Хочется и туда, и того, и с теми, и вот это вот еще заверните, пожалуйста, и вон то – на сдачу. Нет, не слипнется, и морда лица не треснет, и вообще – налей и отойди.

Замедлиться – значит, сесть однажды с блокнотом и карандашом и разобраться, что для тебя сейчас важно, что – важно в перспективе, а что «ну, такооое». Счастливые люди сильны мечтами, но не теми, что исключительно для внутреннего пользования в голове, а к осуществлению которых тебе по-настоящему хочется идти, бежать, плыть и карабкаться по отвесной стене несмотря на жару, понос и тесные ботинки.

Когда замедляешься и позволяешь уйти поездам, сгореть – билетам, отстать от группы и заблудиться в волшебном лесу, смысл находится под папоротниковым листом, под зеленым мхом, во взгляде лиса, спрятавшегося за деревом.

Учишься говорить «нет» – и в ту же секунду наступает такая красивая, такая пронзительная тишина, что слышно, как с весел стекают и ударяются о воду капли, как разносится эхом вдох, и становится дымкой выдох, и стелется предрассветным сном по реке покой, и течение мягко уносит тебя с собой, словно кофе навынос.

Замедляться особенно полезно тогда, когда заканчиваются силы противостоять, и из желаний – только спать, молчать и чтобы не трогали, и не надо никаких движений чувств по счету – ты закинула на баланс все, что могла, processing error.

Предел мечтаний – прошмыгнуть в постель и заснуть, но мозг не успевает растусовывать по хранилищам памяти впечатления дня, он тоже устал – просто берет воспоминания, картинки, слова и образы и шмаляет их горстями куда ни попадя, и оттого снится в такие дни обычно какая-то чертовщина…

Задача максимум – просто вернуться домой вечером целой: не расплескать себя по дороге до дна, не разбить об углы.

Только когда у тебя есть силы, у тебя есть внимание. Выслушать всем существом, а не в пол-уха, вникнуть в суть, а не пройтись по верхам, пожалеть, обнять, погладить, а не бросить привычное «все пройдет». Потому что вместе с этим «всем» пройдет еще и что-то очень важное – твоя способность видеть в людях живое. То, что болит и откликается, общее для всех, а не «Скажите, вы кого-нибудь любите?» – «Нет, мне лень».

Замедлившись, я снова почувствовала зуд в пальцах от желания снимать. А ведь была уверена, что еще долго не возьму в руки камеру, не буду скучать по чужим ключицам и ямочкам, этим вселенным, умещающимся в зрачках, этому космосу, в который ты прокладываешь мост щелчком затвора.

Замедлившись, я заметила, что стала чаще обнимать людей, замечать их роднички, видеть связи. Открываться навстречу без страха, что это где-то когда-то аукнется. В конце концов, надо считать себя кем-то очень важным и значимым, чтобы переживать о безупречности реноме. А я? Разве я такая?..

 

Источник: gnezdo.by